Правительственная программа поддержки инвестиционных проектов завершится в следующем году и в нынешнем виде продлеваться не будет. Вместо нее Минэкономразвития предлагает модифицированный вариант программы с участием негосударственных пенсионных фондов и страховых компаний. В интервью обозревателю «Известий» Анне Калединой заместитель министра экономики Николай Подгузов рассказал о новых предложениях ведомства и о том, как сделать процедуру личного банкротства более доступной для россиян.
Отсутствие имущества не должно препятствовать процедуре банкротства
— Вы подготовили поправки к закону о банкротстве физлиц, в соответствии с которыми планируется исключить из процедуры финансовых управляющих, если сумма задолженности не превышает 900 тыс. Каких результатов вы ожидаете от этой меры, если будет принята эта новация?
— Институт банкротства физических лиц был введен относительно недавно. Первая практика показала, что этот закон работает. По имеющимся оценкам, в арбитражные суды подано уже порядка 40 тыс. заявлений об инициировании процедур банкротства. Первоначально, когда законопроект только разрабатывался и планировалось его рассмотрение Государственной думой, были опасения, в том числе со стороны банков, что будет значительное число обращений, с которыми суды могут не справиться из-за большой нагрузки. По факту этого не произошло. Это в том числе и повод, чтобы посмотреть, кто конкретно смог воспользоваться такими процедурами, какого рода там ограничения существуют.
Несмотря на то что мы снизили пошлину до 300 рублей с 6 тыс., финансирование расходов на проведение процедур банкротства всё же не по карману значительному числу потенциальных банкротов.Поэтому мы и подготовили поправки в законодательство.
— Но всё равно процедура банкротства сложна для граждан?
— Она не всегда доступна. Долг не позволяет человеку перезапустить свою деятельность, не позволяет ему иногда устроиться на работу, заставляет его работать в «серой зоне». Теряет гражданин, теряет государство, которое недополучает налоги. Поэтому сделать эту процедуру более доступной было бы, на мой взгляд, правильно.
Мы своими поправками постарались обрисовать портрет такого заемщика, который, на наш взгляд, мог бы иметь возможность подавать заявление о банкротстве без участия, зачастую дорогостоящего, управляющего. Это касается граждан с задолженностью до 900 тыс. рублей с небольшим количеством кредиторов, при этом не имеющих имущества, которое могло быть воспринято как средство платежа по долгам. Кроме того, эти поправки касаются граждан, не являющихся на дату подачи заявления индивидуальными предпринимателями.
Также надо понимать, что, учитывая статистические данные отдельных бюро кредитных историй, количество граждан с долгом свыше 500 тыс. рублей с просрочкой более 90 дней, а именно эти критерии характеризуют обязанность должника и одновременно право кредитора подать заявление о банкротстве, превышает 500–600 тыс. человек. Если производить оценки, сколько граждан могло бы воспользоваться такого рода процедурой, аккуратно скажем, что это больше 100 тыс. человек как минимум.
— Вы учитываете в своих поправках недавнее решение Верховного суда, что отсутствие имущества не может быть причиной для отказа в процедуре банкротства?
— В законопроекте у нас это решение Верховного суда и предусмотренная им трактовка законодательства учтены, причем еще до того, как решение по конкретному спору было принято Верховным судом. Отсутствие имущества не должно препятствовать введению в отношении должника процедуры банкротства. Наша позиция по данному вопросу с решением Верховного суда полностью совпадает.
— Есть ли еще какие-либо предложения, позволяющие упростить процедуру банкротства физлиц?
— Мне кажется, что те поправки, которые мы подготовили, оптимальны. Дальше будем смотреть, как эта процедура будет использоваться. Может быть, какие-то еще точечные поправки делать. Надо посмотреть, как складывается практика законоприменения.
Фото: arenaprava.ru
